25 июня – ИА SM.News. На выставке «Воздушная помощь 2-й ударной» впервые представлены боевые документы и фотографии из российских государственных архивов (РГАЭ, РГАСПИ, ЦА МО РФ). Материалы для экспозиции предоставила Анна Белорусова, автор книги «Летчики особого назначения», дед которой, командир корабля Петр Колесников, принимал участие в Волховской операции МАОН ГВФ.
25 июня 1942 года немецкое кольцо вокруг 2-й ударной армии окончательно замкнулось в районе деревни Мясной Бор. Мемориальная выставка, открывшаяся в Хвойнинском музее, впервые рассказывает о воздушном снабжении 2-й ударной в период последних боев.
В ходе январского наступления на Любань с целью прорыва блокады Ленинграда 2-я ударная армия, вклинившаяся в глубину обороны противника, была отрезана от основных сил Волховского фронта. Подтянув переброшенные из Европы свежие дивизии, 19 марта немцы перекрыли узкий коридор в районе Мясного Бора, по которому шло снабжение окруженных частей. Начались тяжелые бои за его освобождение.
По распоряжению Ставки 25 марта девять самолетов Московской авиагруппы особого назначения (МАОН) ГВФ были сняты с вяземского направления и временно переданы Военсовету Волховского фронта. «Дугласы» распределились по двум точкам – в Малой Вишере, где находился штаб командующего фронтом генерала Мерецкова, и в уже хорошо знакомой летчикам Хвойной, откуда осенью-зимой 1941 года эскадрильи МАОН вылетали с продовольствием в блокадный Ленинград. Группу возглавил командир 3-й эскадрильи Владимир Пущинский.
«Дугласы» приступили к выброске парашютных тюков с боеприпасами, продовольствием и фуражом, делая за ночь по 5–6 рейсов в тыл врага. За шесть ночей летчики совершили 176 вылетов, сбросив 378 тонн грузов войскам 2-й ударной, за что получили благодарность в приказе генерала Мерецкова. Был потерян один самолет, потерпевший крушение вблизи Хвойнинского аэродрома при наборе высоты с двумя тоннами груза на борту. Командир корабля Иван Шиянов и члены его экипажа погибли.
31 марта группа «Дугласов» была отозвана обратно на Западный фронт для снабжения частей генералов Ефремова и Белова, которые держали оборону в немецком окружении под Вязьмой.
В начале апреля ценой больших потерь войска Волховского фронта пробили коридор шириной два километра и восстановили связь со 2-й ударной. Попытка нового наступления на Любань не удалась. Весенняя распутица сделала дороги непроезжими. Изможденные бойцы по хлипким жердевым настилам на руках переносили снаряды и ящики с сухарями через болота. Запасы боеприпасов и продовольствия иссякли.
29 апреля в 4.45 утра ответственный дежурный на командном пункте МАОН во Внуково принял звонок по прямой линии. Командующий ВВС КА генерал Новиков поручал сформировать группу из десяти самолетов «с посылкой их на ту северную точку, где она была раньше» и при этом «в первые сутки обратить особое внимание на обеспечение отдыха экипажам».
Незадолго до этого при попытке вырваться из вражеского кольца под Вязьмой погибла 33-я армия генерала Ефремова. Оставшиеся в живых бойцы шесть ночей скрытно шли к своим через занятые немцами леса. Каждую ночь в небе появлялся один и тот же самолет, который находил их и сбрасывал помощь. К утру 27 апреля семьсот человек, большей частью раненые, вышли к партизанам. Вернувшись по завершении задания на внуковскую базу, Петр Колесников получил приказ вылететь в Хвойную.
Всего для экстренной помощи 2-й ударной с Западного фронта сняли шесть экипажей. Два самолета были выделены с демянского направления, где шла эвакуация раненых и переброска боеприпасов 1-й ударной и 11-й армиям Северо-Западного фронта. Еще два «Дугласа» были приданы МАОН из Киевской авиагруппы ГВФ, обслуживающей Юго-Западный фронт.
По прибытии самолетов в Хвойную командующий ВВС Волховской группы войск Ленинградского фронта генерал Журавлев поставил командирам боевую задачу с учетом усложнившейся наземной обстановки. С наступлением темноты груженые «Дугласы» один за другим вырулили на старт, с пятиминутным интервалом тяжело поднялись в воздух и ушли в ночную мглу.
Всего за семь ночей группа Пущинского совершила 280 рейсов в тыл врага, сбросив войскам 690 тонн груза и 190 парашютистов. 6 мая «Дугласы» вернулись к работе на вяземском направлении, где части генерала Белова готовились принять решающий бой с немецкими танковыми дивизиями, и к доставке вооружения в район Старой Руссы.
В Хвойной осталось одно звено. Ночами, которые становились все короче и светлее, летчики продолжали работу. 18 мая незадолго до полуночи Алексей Семенков сбросил груз в районе деревни Ольховка и при обратном переходе линии фронта попал под сильный зенитный обстрел. Была повреждена носовая часть самолета, перебиты гидросистема и радиополукомпас. 2-й пилот Адольф Осипян и бортмеханик Михаил Кривенчук получили тяжелые ранения в голову.
В бессознательном состоянии Осипян всем телом навалился на штурвал, и «Дуглас» начал сваливаться в пике. Командиру корабля, раненному осколками в челюсть и правую руку, не хватало сил вытянуть рычаг управления на себя. Мгновенно оценив ситуацию, бортрадист Виктор Фомин вытащил из кресла 2-го пилота, занял его место и выровнял машину. Перевязав раненых, связался с Хвойной и помог командиру довести самолет. Семенков произвел посадку, вышел из кабины и лишился сознания. Спустя час из Внуково вылетел Пущинский. Оставив исправный «Дуглас» для работы в Хвойной, он вывез раненых на поврежденной машине в Москву. Виталий Бибиков и Михаил Скрыльников продолжали выброску до 25 мая.
В конце мая немцы перешли в наступление и коридор был снова перекрыт. 22 июня удалось ненадолго пробить 400-метровую брешь, через которую вышли отдельные группы войск 2-й ударной. Утром 25 июня горловина прорыва окончательно закрылась. Несколько десятков тысяч бойцов и командиров остались в котле у деревни Мясной Бор.
